Художник Василий Григорьевич Перов (1834—1882), один из основателей знаменитого Товарищества передвижников, педагог, писатель, по праву занимает одно из центральных мест в истории отечественного искусства XIX века. Некоторые из жанровых работ Перова («Проводы покойника», 1865; «Тройка. Ученики-мастеровые везут воду», 1866, и другие) с давних пор принадлежат к наиболее популярным, «хрестоматийным» произведениям русской реалистической живописи. Широко известен и дар Перова-портретиста. Однако далеко не всегда ценители живописи в полной мере представляют себе действительное богатство образов, созданных им за четверть века интенсивной работы в искусстве.
Перов получил художественное образование в Арзамасской школе А. В. Ступина (1846— 1849, с перерывом) и в Московском училище живописи и ваяния (1852—1861). В «ученических» картинах Перова уже чувствовалось то новое, что нес его талант, — живое, сочувственное внимание к жизни народа, способность максимально приблизиться к действительности, не утрачивая возвышенности идеалов. Эти че^ты присущи и картине «Сцена на могиле» (1859), в которой молодой художник стремился, по его словам, воплотить разные «степени горя» (написана на слова народной песни: «Мать плачет, как река льется; сестра плачет, как ручей течет; жена плачет, как роса падает, — взойдет солнышко, росу высушит»).
В начале 1860-х годов Перов получил широкую известность как автор смелых «обличительных» полотен, в которых нашел отражение столь характерный для демократической культуры России того времени пафос протеста против засилья лжи и несправедливости (например, «Первый чин», 1861; «Чаепитие в Мытищах», 1862). Отчасти к числу подобных работ относится и небольшая картина «Дилетант» (1862). Художник создал здесь едкий сатирический образ, позволяющий ощутить, с какой иронией относился он к барству, к людям, делающим из искусства, говоря словами В. Белинского, «предмет сибаритского наслаждения, игрушку праздных ленивцев».
В 1863—1864 годах Перов жил и работал в Париже, куда был послан «для усовершенствования в мастерстве». В картинах, написанных во Франции, ярко воплотился демократизм художника, его внимание к жизни прежде всего «отверженных», беднейших классов французского общества. В одной из лучших работ этого времени «Парижские тряпичники» (1863— 1864) Перов как бы монументализировал одного из почитаемых им людей «с заскорузлыми руками, но великой душой» (слова художника). В трактовке этого образа он перекликается с творчеством французских писателей и поэтов «поколения 1848 года» (Ф. Пиа, Ш. Бодлер и другие).
Картины, исполненные Перовым в первые годы по возвращении в Россию, стали сильнейшим живописным воплощением социальной атмосферы, «духа» того времени. Отмена в 1861 году крепостного права фактически давала свободу лишь корыстным устремлениям буржуазии. тнюдь не облегчив положения народа. Горе, полнившее тогда российские города и села, «мучительные думы о невыносливых плечах, о погибших жизнях» (А. Левитов и составляют содержание большинства картин Перова второй половины 1860-х годов. В картине О ередная у бассейна» (1865) художник запечатлел бедняков, мерзнущих в очереди за водой у ампирного фонтана (Москва тогда плохо снабжалась водой, и ее добывание становилось для обездоленных подлинной мукой). Некоторые персонажи здесь как бы с укором и болью смотрят на зрителя, взывая к его «сердцу».
В известной работе «Приезд гувернантки в купеческий дом» (1866) живописец саркастически охарактеризовал семейство одного из богачей-«самодуров», стремившихся подчинить себе и культуру. Беспомощно застыла среди купеческих покоев поникшая фигурка интеллигентной девушки, не смеющей и глаз поднять на «самого», бесцеремонно разглядывающего ее как вещь, как товар.
Неоднократно обращался Перов к такому типичному для тогдашней России и «вопиющему к небу» явлению, как непосильный детский труд, нищее сиротство. Какой-то суровой нежности и пронзительной жалости полна картина «Спящие дети» (1870), заставляющая -споминать близкие образы Ф.М.Достоевского, для которого безвинные детские страдания были самым красноречивым свидетельством обвинения зла, царящего в несовершенной действительности. А в одном из лучших портретов художник создал замечательный образ самого великого писателя, запечатленного как бы в момент мучительных размышлений о «проклятых вопросах» жизни, наедине со своей совестью (1872).
Драматизм существования мыслящей личности в полном жгучих противоречий мире передан Перовым и в портрете купца и либерального публициста Н. П. Ланина (1869). А исполненный какого-то «тихого» лиризма, женственный образ Е. Е. Перовой (1868) заставляет особенно наглядно ощутить важность для художника уроков «старых мастеров», в частности голландских и испанских живописцев XVI—XVII веков.
Один из лучших в портретном творчестве Перова — проникновенный образ А. К. Саврасова (1878) — близкого друга художника, помогавшего ему, по некоторым сведениям, советами при написании знаменитых «охотничьих» полотен. С большой симпатией представил в них Перов — сам страстный любитель природы — образы «чудаков», находящих отраду то на таинственной лесной опушке («Птицелов». 1870), то на берегу реки («Рыболов». 1871). В картине «Голубятник* (1874) на крыше на фоне синего неба с глазами, устремленными ввысь, он изобразил юношу, воодушевленно занимающегося «птичьей охотой».
В целом искусство Перова 1870 — начала 1880-х годов очень многообразно. Но основное внимание живописца привлекают прежде всего те моменты и типы прошлого и настоящего, в которых проявляется живущая в народе духовная жажда. Неоднократно воплощает он образы скитающихся правдоискателей, странников («Странник», 1870; «Прием странника-семинариста», 1873). В иных работах Перов обращается к активным формам протеста против угнетения. В картине «Отпетый» (1873) он показал связанного бунтаря, с такой отвагой и гибельным восторгом бросающего вызов «лютой и пропащей жизни», что и охраняющие его «серокафтанники», по выражению благонамеренного критика, «заполонены циничною речью и похвальбою молодецкою».
Обращался Перов и к историческим эпизодам кровавой борьбы «двух Россий» («Суд Пугачева», варианты 1873—1879; «Никита Пустосвят. Спор о вере», 1880—1881). В последней картине он запечатлел момент «раскольничьего бунта» 1682 года, когда последователи «огнепального» протопопа Аввакума навязали представителям власти диспут в Грановитой палате, после которого вожаку протеста против «толстобрюхих» — священнику Никите Добрынину отрубили голову.
Есть в позднем творчестве Перова и иные — легендарно-поэтические варианты обращения к истории. Так, в картине «Первые христиане в Киеве» (1880) отразились возвышенные представления Перова о «неиспорченном» раннем христианстве на Руси. В картине «Плач Ярославны» (1880) и ряде других работ Перов близко соприкасается с устремлениями В. М. Васнецова и некоторых молодых художников того времени, в поисках красоты и поэзии нередко обращавшихся к образам фольклора и древнерусской литературы.
В. Петров
«Портрет Николая Петровича Ланина». 1869 г. Холст, масло. 83,5х68,8. Государственный музей латышского и русского искусства Латвийской ССР. Рига
«Приём странника-семенариста». 18749 г. Холст, масло. 93х78. Кировский областной художественный музей имени А.М. Горького
«Сцена на могиле». 1859 г. Холст, масло. 58х69. Государственная Третьяковская галерея
«Первые христиане в Киеве». 1880 г. Холст, масло. 156х243. Государственный Русский музей
«Портрет художника Алексея Кондратьевича Саврасова». 1878 г. Холст, масло. 71х57. Государственная Третьяковская галерея
«Очередная у бассейна». 1865 г. Холст, масло. 49,5х61. Государственный художественный музей БССР, Минск
«Никита Пустосвят. Спор о вере». 1880-1881 г. Холст, масло. 336,5х512. Государственная Третьяковская галерея
«Пластуны под Севастополем». 1874 г. Холст, масло.
Тема воинского подвига, совершенного русским народом в годы Крымской войны, оказалась не безразличной для передвижников.
Еще в 1871—1872 годах И.М. Прянишников и В.Е. Маковский создали серию небольших полотен, посвященных севастопольской эпопее, а на второй передвижной выставке И.Г. Мясоедов экспонировал картину «В осажденном городе».
Однако произведение Перова, задуманное им к 20-летию обороны Севастополя, в наибольшей степени, нежели все эти работы, свидетельствует о том, что художники-демократы видели в событиях 1854— 18о5 годов яркое проявление народного героизма. Перов в своем произведении не изобразил на сложных оборонительных сооружений, ни «отцов-командиров» — он показал солдат-разведчиков («охотников»), притаившихся в засаде. Глядя на них, нельзя невольно не вспомнить выдержки из «Севастопольских рассказов» участника сражений Л. Н. Толстого: «Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли,— это убеждение в невозможности... поколебать, где бы то ни было, силу русского народа,— и эту невозможность видели вы не в эгом множестве траверсов, хитросплетенных траншей, мин и орудий, ...но видели ее в глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя».
На третьей передвижной выставке картина была экспонирована под названием «Охотники в засаде»
Картон, наклеенный на холст. 130х196 см Киевский государственном музей русского искусства
Из подборки «Художники-передвижники». Выпуск III
«Портрет Елизаветы Егоровны Перовой, жены художника». 1868 г. Холст, масло. 57х46. Государственная художественный музей БССР. Минск
«Казнённые пугачёвцы». 1878 г. Рисонок карандашом и пером. Государственная Третьяковская галерея
«Суд Пугачёва». Эскиз картины 1873 г. Государственная Третьяковская галерея
«Возвращение жниц с поля в рязанской губернии». 1874 г. Холст, масло. 25,8х65. Государственная Третьяковская галерея
См. также:
