вторник, 20 мая 2014 г.

Картина Айвазовского, поднесённая черноморскими моряками адмиралу Пещурову



Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1154 -1891 г.:

Картина, поднесённая черноморскими моряками А.А. Пещурову 30 декабря 1890 года.
И.К. Айвазовского

Желая почтить деятельность на морском поприще адмирала А.А. Пещурова. Сослуживцы его. Черноморские моряки. Обратились с просьбой к г. Айвазовскому написать картину для поднесения ему 30 декабря 1890 года. Воспроизводим эту замечательную картину, оригинал которой находится на нынешней выставке г. Айвазовского в нашей академии художеств. Картина представляет много разнообразия и задумана она очень оригинально. В центре. В больших размерах, г. Айвазовский изобразил «Черноморский флот в виду Севастополя». Эта центральная картина окружена вставленными в раму маленькими медальонами: наверху, с левой стороны – «Ингул при лунном освещении», в средине – «Дом главного командира», справа – «Адмиралтейство в Николаеве»; внизу, слева – «Первый приезд А.А.Пещурова в 1882 году, на пароходе «Эльборус», входящем в южную бухту»; в среднем – «Севастополь с северного берега», справа – «Отъезд А.А. Пещурова на «Донце» из Севостополя».
Эта картина отливается всеми качествами таланта г. Айвазовского и в этом отношении не уступает лучшим его произведениям. В особенности удачно вышла центральная картина – Чёрное море в тихую ясную погоду, на котором живописно раскинулся черноморский флот. Очень хорош также Ингул при лунном освещении. Рама – также своеобразна и как нельзя лучше подходит к смой картине. Она имеет своеобразную линию, а по углам воспроизведены якоря, окружённые лавровыми венками. С левого бока надпись: «Многоуважаемому Алексею Алексеевичу», а с правого – «Черноморские сослуживцы. 1890 г.».

К сожалении "в цвете" мне удалось найти только центральную часть данной картины, без "медальонов". Однако в Феодосии располагается картинная галерея, носящая имя Ивана Константиновича Айвазовского, там сосредоточено большое количество произведений знаменитого мариниста. А для того чтобы приобрести билеты в Крым долго париться не придётся. Всё организовано, как говориться, на высшем уровне.
«Черноморский флот в виду Севастополя».
Холст, масло. 71х124 см

четверг, 15 мая 2014 г.

«1814-й год» Ж. Мейсонье - самая дорогая в своё время картина



Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1118-1890г.:

«1814-й год»
Картина Ж. Мейсонье

У знаменитого Мейсонье есть, между прочим, одна небольшая картина, называющаяся «1814-й год». Она имеет в вышину 49 сантиметров, а в ширину – 75 сантиметров. Сюжет её следующий: по выбитой, изборождённой колеями и покрытой полурастаявшим снегом дороге едет на белом коне Наполеон, окружённый своим штабом. Лошади идут шагом. Генералы смотрят пасмурно. Все убиты духом; они не осмеливаются прервать молчание вождя, столько раз ведшего их к победе. Император, надвинув на лоб треуголку, весь отдался течению горьких мыслей; его правая рука засунута за серый сюртук, застёгнутый на все пуговицы; лицо его бледно, глаза потухли, рот лихорадочно искривился. За императором едет на гнедой лошади маршал Ней в тёмнозелёном сюртуке с генеральским шарфом, набросив на плечи большой серый плащ с развивающимися рукавами. Лицо его выражает гордость и доверие к монарху. Тут же едет, также на гнедой лошади, генерал Берту, закутавшись в чёрный плащ с выражением спокойствия на лице. В той же почти линии, на сивой в яблоках лошади. Скачет генерал Друо; на нём чёрный плащ и правую руку он держит в кармане; по видимому, изнемогая от усталости, он дремлет, укачиваемый мерным шагом лошади. За ним видны генералы Гурго. Флао, весь генеральный штаб с колонновожатыми, егерями и гусарами, а в самом конце императорской свиты – кирасиры. Направо маршируют барабанщики. Держа на боку немуе барабаны и среди них – кучка офицеров верхами с тамбурмажором. Далее твердым шагом дефилируют необозримые ряды пехоты. Вся картина, с её туманом, заволакивающим воздух, все лица, лошади, всё это вместе производит сильное впечатление на зрителя.
История этой картины чрезвычайно интересна. Двадцать восемь лет тому назад один финансист. Большой знаток в искусстве. Некто Делагант, пришёл в мастерскую художника Мейсонье; художник в это время сидел за работой: он писал небольшую, по обыкновению картинку.
- Что такое изображает эта картина? – спросил Делагант.
- Это батальный сюжет; я хочу назвать её «1814-й год», - ответил Мейсонье.
- Сюжет ваш слишком велик, а полотно слишком мало, г-н Мейсонье, - сказал Делегант – почему вы не хотите написать такую картину в больших размерах?
- У меня есть две причины, заставляющие меня написать маленькую картину: во-первых, потому что я уже привык писать маленькие вещи, а во-вторых – признаюсь вам откровенно – мне нужны деньги; работаю я медленно – и маленькую картину напишу гораздо скорее, чем большую.
- Вам нужны деньги? Напишите мой портрет. Сколько это будет стоить?
- 25.000 франков.
- Прекрасно; вот деньги … Делагант вынул из кармана пачку банковых билетов и передал её художнику. – Но я хотел бы иметь и эту картину, «1814-й год», с тем только непременным условием, чтобы вы написали её в больших размерах.
Несколько времени спустя портрет был готов. Мейсонье показал Делаганту натянутое на мольберт полотно и спросил:
- Достаточно для вас такой величины?
- Прекрасно!.. А сколько будет стоить эта картина?
- 70.000 франков.
- Хорошо! Вот вам половина этой суммы в виде задатка.
Картина была написана, деньги за неё уплачены. И она была выставлена в Салоне 1864 года. Где пользовалась заслуженным успехом. Наступила франко-прусская война. Затем коммуна. Картина чуть-чуть не была продана в Англию за 300.000 франков. Но дело не состоялось. Несколько лет тому назад американский миллионер Вандербильт предложил за неё 400.000 франков. Делегант сообщил это предложение Мейсонье, но художник сказал ему: «картина стоит дороже, не уступайте её за эту сумму». Делегант послушался совета и обещал Мейсонье 50.000 франков. Если продаст со временем картину дороже 400.000 франков.
С 1864 года Делагант ежегодно платил по 500 франков за страхование картины. А во время последней выставки во дворце изящных искусств страхование её обошлось ему, кроме того, еще в 4.000 франков. Однажды в Делаганту пришёл Баг, также большой знаток в деле живописи и предложил ему продать картину за 500.000 франков. Делагант не мог устоять против такой суммы и дал согласие. Между тем все заговорили об этой покупке, все спрашивали, для кого Баг купил эту картину? На утро стало известным, что картина «1814-й год» куплена у бага Шомаром, бывшим директором больших луврских магазинов. За 850.000 франков: в течение 24 часов Баг заработал на картине 350.000 франков!
Такая громадная сумма платилась за картину впервые: «Христос перед Пилатом» Мункачи был продан за 500.000 франков, «Angelus» Милле – почти за 600.000, «Вознесение» Мурильо – за 650.000 франков. Мейсонье оказался самым дорогим художников, а его «1814-й год» - самой дорогой картиной в свете.

Жак Клеман Вагре (1846 – 1908), 2 картины

Jacques Clement Wagrez - «Обнародование эдикта в Венеции в XV столетии»

Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1174-1891 г.:

«Обнародование эдикта в Венеции в XV столетии»
Картина Ж. Варгеза
В цветущее время венецианской республики обнародование всяких правительственных указов, распоряжений и эдиктов совершалось посредством специального коммандатора, который в известный час дня входил на мраморное возвышение, находящееся на углу Пиацетты и с этого возвышения читал громким голосом эдикт собравшейся публике. Картина Вагреза, бывшая в парижском Салоне нынешнего года, превосходно передаёт этот уголок из нравов венецианской республики. Коммандатор, стоя на возвышении. Читает эдикт; около него по бокам стоят венецианские воины на страже. Тут же в различных позах собралась местная публика: молодая венецианка в традиционном костюме с вёдрами, наполненными овощами, рядом молодой венецианец. Заигрывающий с ней, несколько дальше поселяне. А по другой стороне – молодая девочка с корзиной и несколько более солидных, видимо интересующихся эдиктом, граждан. Декоративная сторона картины переносит нас ещё более в Венецию XV столетия: громадные здания с колоннами, напоминающими византийский стиль, целиком сняты с действительности, ещё сохранившейся и поныне в Венеции. Живопись прекрасная и тонкая. По колориту напоминающая знаменитых венецианских мастеров – Корреджио и Тинторетто. Группы народа расположены живописно и оживлённо.
Jacques Clement Wagrez «Рассказчица новелл в XIV столетии»

Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1118-1890 г.:

Средневековые рассказчики в западной Европе
Картине Вагреза

В средние века, по крайней мере до половины XV столетия, искусство читать и писать было достоянием лишь немногой доли населения западной Европы, лишь небольшой части высших общественных слоёв; долго это искусство изучалось одним духовенством, а миряне, умеющие читать и писать, попадались лишь очень-очень редко; даже великий немецкий мейстерзингер Вольфрам фон Эшенбах (в конце XII и в начале XIII века) не умел ни читать, ни писать. Чаще грамотой занимались жёны рыцарей, но число таких «учёных» дам было также невелико.
Таким образом в те отдалённые времена рассказчик должен был заменять и книги, и газеты. Sirventes (произведения провансальских поэтов XII века, не имевшие лирического характера) Бертрата де Борна (1145-1210) действовали на его современников. Как зажигательные политические памфлеты; рассказы старых воинов заменяли для юношей исторические сочинения. Различные сюжеты, например легенды о святых обрабатывались в поэтической форме и в таком виде прочнее запоминались свежей ещё памятью. Поэтических произведений того времени в рукописях у нас имеется очень мало, но странствующие певцы знали их очень много; главным образом они исполняли последние произведения лирической музы современных им поэтов. Распространяя их во всей земле; они же познакомили народ с новеллами в стихах. В то же время у них был большой запас комических рассказов. Перешедших к ним от предшественников и значительно расширяемый каждым певцом; народ охотно слушал такие рассказы и с большею охотой выводил морали из этих маленьких весёленьких историй, чем из строгих церковных проповедей. Поэтому и духовенство часто рассказывало в своих проповедях такие же историйки, иногда очень комичные, заставлявшие прихожан, помирать со смеху. Если такие церковные рассказы были действительно интересны, то миряне запоминали их, уносили из церкви домой, рассказывали знакомым и таким образом вложенная в них мораль распространялась в очень далёких кругах.
Само собой разумеется, что такие рассказы. Имеющие целью поучать толпу. При всей своей комичности, всегда были совершенно приличны. Не то придётся сказать о рассказах странствующих певцов: их :contes” и “fabliaux’, дошедшие до нас в довольно значительном количестве, трактуют иногда о таких вещах, которые никоим образом неудобны для детей или подростков юношей и девушек. Но общество взрослых охотно слушало эти рассказы: оно принимало живое участие в щекотливых положениях, в которые становились герои, и нимало не смущалось резкими выражениями: напротив, они нравились ему. Ещё в XV столетии почтенные граждане нимало сумняшеся собирались смотреть карнавальные представления с самыми невероятными сюжетами; правда, все зрители были исключительно взрослые люди и в их глазах недвусмысленные положения и выражения не имели большого веса, раз только спектакль был разыгран весело и хорошо. Двусмысленностей в таких пьесах никогда не встречалось: они говорили всё откровенно и публике не надо было искать в них задней мысли.
Все эти пьесы и рассказы трактовали большей частью любовные истории; в них говорилось, как ловко обманывают жёны своих мужей и как глупо попадаются мужья в расставленную им западню. Женщина почти всегда оказывается хитрее мужчины и настаивает на своём; она очень редко получает кару за свою неверность. Любовники обыкновенно также не отличаются особенным умом и следуют лишь советам женщины. Другое дело, если молодой человек преследует свои собственные цели; он выказывает тогда поразительную хитрость, чтобы овладеть невинной девицей или честной мужней женой. Эти-то уловки любящих сердец и придавали особый интерес средневековым рассказам, стушёвывая слишком резкие подробности и привлекая большие толпы слушателей и слушательниц.
Надо сказать, что общество того времени. Т.е. XIII и XIV веков, не отличалось особенно тонкими чувствами. Сын благородного рода с ранних лет начинал упражняться в воинских играх, учился. По нашим понятиям, очень мало и, сделавшись рыцарем, мечтал лишь об одном: как бы добыть себе в серьёзном бою побольше денег и земель, а если представится случай – то и красивую женщину. При первой возможности он отправлялся на войну, жил при дворе и в наследственном имении показывался очень редко; только после женитьбы он проживал там более продолжительное время, а когда подходила старость и силы уже ослабевали – он проживал безвылазно в своём замке; когда за его столом собирались. С кубками в руках, молодёжь и старики, предметом для бесед служили им войны и охоты, а то лошади и собаки, но главным образом – любовные истории.
Женщины того времени также не отличались особенной учёностью; они были гораздо сильнее и здоровее, чем в наше время и в них не было ни капли сантиментальности, какую нередко можно встретить у наших дам и девиц. Вырастая среди простонародья, они с малых лет приучались слушать всё, не краснея, как вещи естественные и потому не заключающие в себе ничего особенного. Очень возможно, что за время долгого отсутствия мужей. Отправляющихся, например, в крестовый поход. У их жён и на самом деле происходили пикантные романы.
Но из того факта. Что тогдашнее французское общество без всякого стеснения слушало щекотливые рассказы, мы не должны выводить заключения, будто оно не отличалось нравственностью: охотно слушать такие рассказы и подражать им на практике – это две вещи разные и первое не обязывает ко второму; французы же всегда питали особенную любовь к полуобнажённой музе.
От французов рассказы этого рода перешли и в другие европейские страны. В Германии около половины XIII века было переведено множество таких “fabliaux”, а немецкие поэты уже с половины XII века начали перерабатывать для немецкого народа французские поэтические произведения. Но в этих переводах все мало-мальски щекотливое вышло гораздо резче и тяжелее, чем в оригиналах. Многие из таких рассказов, переведённых или переработанных для немецкой публики. Сохранились и до нашего времени; но пока это всё отдельные рассказы, не имеющие между собой никакой связи, тогда как в XIV столетии из них составлялись целые циклы, в которых отдельные части связывались друг с другом; образцом таких циклов могли бы служить вывезенные с востока романы Dolopathos и “des sept Sages”, семи мудрецов. Такой обычай соединения многих рассказов в одно целое создан поэтами XIV века.
Во главе их стоит Джиованни Боккаччо и его «Декамероном», в котором изображено общество дам и мужчин; в этом обществе в продолжение десяти дней ежедневно рассказывают десять рассказов; друзья собрались вместе, чтобы провести в совместной беседе время моровой язвы, свирепствовавшей во Флоренции. Многие из своих сюжетов Боккаччио заимствовал от французских “fabliaux”, но сумел смягчить резкость оригинала. На картине Ватреза представлено такое именно общество знатных дам и кавалеров и одна из этих дам, с лавровой ветвью в руке, рассказывает какую-то историю.
Известно, что Боккаччио был отцом итальянских литературных рассказов и что даже позднейшие итальянские новеллисты, как Банделло, Фиренцуола, Франческо Страпатола, Джиральдо Чинтио и др., часто слепо подражали ему.
В Англии этот род искусства нашёл для себя высшего выразителя в лице Джеффри Чаусера.
Во Франции в XIV столетии новеллы были такой же фавориной лтературной формой, но писались уже не стихами, а прозой; в XV веке главнейшим французским произведением этого рода были “Cent Nouvelles” (сто новелл), не уступающие по своему содержанию старым “fabliaux”, В XVI веке Маргарита Наваррская дала в своём «Гептамероне» собрание новелл в стиле Боккачио, а в эпоху Людовика XIV Жан де Лафонтен снова обработал в стихотворную форму весёлые рассказы старого времени и дал им новую жизнь в своих “Contes”.
В германии этот род литературы привился не так удачно: первые переводы и переработки новелл с французского были очень тяжелы и неуклюжи, и впоследствии немецкие авторы работали на этом поприще также неудачно. В Германии новелла приобрела вкус и значение лишь в нашем столетии, но в ней замечается лишь весьма отдалённое сходство с её первообразом.

среда, 14 мая 2014 г.

«ПЕРЕД ПРЕТОРИЕЙ» Картина С.В. Бакаловича

С.В. Бакалович. "Перед преторией", другое название - "Суд в Древнем Риме"

Из журнала «Всемирная Иллюстрация» № 1152-1891 г.:

«ПЕРЕД ПРЕТОРИЕЙ»
Картина С.В. Бакаловича

Имя г. Бакаловича достаточно хорошо известно русской публике. За последние годы это имя – одно из популярнейших среди молодых художников, окончивших своё художественное воспитание в нашей академии художеств. Г. Бакалович – сын некогда довольно известного польского живописца и очень известной в своё время артистки варшавского театра. Г. Бакалович очень рано обратил на себя внимание любителей своим замечательным талантом. В настоящее время он почти безвыездно живёт в Риме, изучаяя на месте античную жизнь, воспроизведению которой он исключительно посвящает свой талант. Картина его, помещаемая нами в настоящем № «Всем. Илл.», принадлежит к лучшим, наиболее сложным произведениям молодого художника; она была выставлена года два тому назад на академической выставке и тогда же обратила на себя внимание публики. Картина изображает сцену перед преторией в Риме. На мраморном возвышении сидит судья, которому два римских патрона объясняют дело своих клиентов. Обе стороны ожидают решения дела, поддерживая характерными жестами доводы своих защитников. В глубине любопытная толпа плебеев с интересом следит за течением суда. Прекрасно схваченный момент и группа, равно фигуры. Живописно расставленные, превосходная характеристик античного мира в типичных лицах, в костюмах. В архитектуре и всей обстановке – таковы редкие достоинства этой картины.

понедельник, 12 мая 2014 г.

«МАЛЕНЬКАЯ МАРКИЗА» Картина Э. Тулуза

Тудуз


Из журнала «Всемирная Иллюстрация» № 1177-1891 г.:

«МАЛЕНЬКАЯ МАРКИЗА»
Картина Э. Тулуза

Тулуз принадлежит к жанристам специального парижского стиля; при удивительно красивой и бойкой манере Тулуз отличается большим вкусом и чрезвычайной ловкостью в исполнении. В нынешнем парижском Салоне находилась его картина “La petite marquse” – картина, которая может служить как бы типом его манеры. На фоне красивого пейзажа, вдоль которого виднеются сельские домики, выступает молодая дама: это – «маленькая маркиза», в костюме Ватто XVIII столетия, с широкими буффами по бокам, с открытой грудью, в фижмах. Костюм, хотя на современный глаз и эксцентричный. Но красивый и превосходно идущий к молодому, чуть-чуть улыбающемуся лицу молоденькой маркизы и сейчас же видно – по жесту рук. По походке, по естественной уверенности лица – что это «маленькая маркиза» не современная парижанка, более или менее удачно костюмированная в маркизы времени Людовика XIV – а настоящая маркиза того времени, которая, конечно, не раз бывала в Версале на королевских приёмах.


воскресенье, 11 мая 2014 г.

ШАРЛЬ ШАПЛЕН (Charles Сhaplin) (1825-1891)

Rêverie



Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1151-1891 г.:

ШАРЛЬ ШАПЛЕН

Шаплен при жизни пользовался не менее всемирной известностью, чем Мейсонье. Оба знаменитых художника умерли почти в один и тот же день: Мейсонье 31 января, а Шаплен – 30-го. Но едва ли их судьба в истории искусства будет одинакова. Нет никакого сомнения, чтоМейсонье останется величайшим жанристом XIX века, между тем как слава Шаплена, вероятно, станет блекнуть, по мере того как человечество будет удаляться от эпохи, в которой он жил.
Шаплен родилс в г. Адели в 1825 г. от англичанина-отца и матери-француженки. Своё художественное образование он получил в мастерской Дролинга и дебютировал в Салоне 1845 г. женским портретом. Спустя два года он выставил картину “Sebastien perce de fleches”, которая однако же не обратила на себя ни малейшего внимания публики. Шаплен понял, что историческая живопись – не его род; по прежнему совершенствуясь в портретной живописи, он принялся разрабатывать жанр. Но странно, что этот художник, завоевавший себе впоследствии всемирную славу своими “Nudites”, своими грациозными нагими женщинами, в начале своей деятельности изображал крестьянские сцены и в них обнаружил даже истинное понимание современного реализма. Вместе с этими бытовыми картинами, как у нас принято выражаться, Шаплен, много работал над офортом и в этом роде гравюры достиг значительных результатов. Но вскоре он возвратился опять к женскому портрету и сделался во время второй империи самым модным женским портретистом. Несомненно, что в портрете Шаплен – не из великих портретистов; его рисунок часто небрежен, не определён; в колорите он слишком бьёт на эффект. Но вообще можно сказать, что он прекрасно выражает физиономию оригинала, болезненную нежность цвета лица некоторых женских физиономий, бархатность и белизну кожи. К наиболее известным портретам работы Шаплена можно причислить портреты г-жи Пристли, г-жи Мюзор и г-жи Сейн. Те же самые качества и недостатки Шаплен обнаружил в и тех картинах, которые по содержанию напоминают Грёза и Шардена. К первой манере Шаплена принадлежит: “Reve” (в марсельском музее), грациозная фигура молодой заснувшей девушки, выставленная в Салоне 1867 г. под заглавием: «Сюжет, взятый из Шекспира», - затем «Пыльные пузыри» (в люксембургском музее), “Les Tourterelles”, “Loto”, “Chateau de cortes” и проя. Все эти картины обратили на себя всеобщее внимание грационостью женских фигур и прелестью детских головок; по грации в некоторых из этих головок он очень близко подходит к Грёзу.
Такой же восторг вызвали в публике картины, писанные Шапленом на мифологические сюжеты и на аллегории, в манере Фрагонара и Буше из этих картин наиболее известны следующие: «Первые розы», «Диана», «Астрономия», Поэзия». Заснувшая Диана», «летевшая птичка» и некоторые другие. Художественная критика упрекала Шаплена в том, что в этих картинах он возобновляет самые рискованные сцены живописцев XVIII века; в особенности картина «Первые розы» - молодая погунагая девушка. Держащая в своих руках букет роз – была объявлена, как образец порнографической живописи. По той же причине жюри Салона 1859 г. забраковало его картину «Аврора». Шаплен, обиженный этим решением, обратился к общественному мнению и открыл двери своей мастерской для публики. Публика осталась отчасти недовольна выбором женской модели, недостатком грации, но не нашла в «Авроре» ничего особенно неприличного. Довольный этим решением общественного мнения, Шаплен поручил Лассалю сделать литографию с картины, но цензура, столь же целомудренная, как и жюри, запретила литографию. Тогда Шаплен прямо обратился к Наполеону III, который и отменил решение цензуры. «Аврора» - совершенно современная парижская красавица. Вылетающая из воды среди чуть-чуть зачинающегося утра, её глаза покрыты поволокой, как у особы только что проснувшейся; её руки кокетливо сложены над головой; в волосах у неё крупные жечужины; вся верхняя половина тела голая; лёгкая драпировка окружает ноги, кончики которых ещ в воде. Формы этой Авроры недостаточно грациозны; но мог ли художник придать супруге старого Тифона грацию молодой девушки?
Несмотря на все строгости жюри, «Первые розы» была куплена императором и заняла место в Тюльери, и кроме того Шаплену были поручены значительные декоративные работы в этом дворце. Он расписал в комнатах императрицы потолок и верхние части дверей «Салона цветов» и украсил их грациозными фигурками амуров среди цветов. Он точно также расписал салон Полукруга и ванную императрицы в Елисейсокм дворце. Самая знаменитая картина Шаплена – “Souvenirs”, бывшая в Салоне 1882 г. и купленная французским правительством для люксембургского музея. Молодая женщина с белокурыми волосами, совершенно распущенными и грациозно укладывающимися на плечах, положила голову на подушку тёмного цвета. Глаза выражают грусть, рот улыбается, щёки горят розовым отливом. Левая рука покоится среди прозрачного белья. Несмотря на некоторую рискованность сюжета, эта картина Шаплена действительно обнаруживает лучшие и редкие качества его своеобразного таланта, Который виден тут в каждой черте – и этот талант по прямой линии ведёт своё начало от Буше, Ватто и Фрагонара. Эти «Воспоминания» молодой красивой влюблённой женщины поразительно полны жизни; точно чувствуешь движение крови под этой прозрачной кожей; всё лицо освещено удивительно тонкой и нежной улыбкой: «Розовый ротик, - говорит Арсен Уссе, - полуоткрыт на подобие зрелой гранаты и как бы ожидает поцелуй» …
В.Ч.

Blowing Bubbles




пятница, 9 мая 2014 г.

Tihamer von Margitay (1859-1922). «МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ»

Tihamer von Margitay (1859-1922). «МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ»

Из журнала «Всемирная Иллюстрация» №1156-1891 г.:

«МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ»
Картина Т. Моргитай*

Нашим читателям уже известны многие живые типичные жанры молодого венгерского художника Т. Маргитая. Перед нами – одна из его новейших картин. Молодые супруги только что позавтракали – и неудачно: несмотря на то, что медовый месяц «по календарю» ещё не окончился, они успели уже поссорится. И не из-за пустяков: муж отказал своей возлюбленной жене сделать «маленькую» поездку в Париж. На том основании, что они так недавно ещё были там. Во время из свадебного путешествия. Бедная барыня – в слёзы: известно ведь, что в арсенале женщины слёзы – самое страшное для мужчин оружие; но на этот раз даже средство оказалось недействительным. Муж спокойно вышел из-за стола и уселся читать газету. Наступило зловещее молчание … Вдруг послышались шаги и в столовую вошла мать бедной девочки. Удивлённая грустным лицом дочери со следами слёз, она выведала от неё причину её горя и, дрожа от негодования, готова пустить в ход всю свою тяжёлую артиллерию против жестокосердного зятя. Но – кажется – и её усилия пропадут даром: если этот чёрствый человек был в состоянии обидеть во время медового месяца свою «мадонну», свою красавицу-жену, то неужели-ж его испугают упрёки негодующей тёщи?.. и газета привлекает его внимание гораздо сильнее, чем слёзы жены и укоры её матери …


Автор "истории", рассказанной в старом журнале, не обратил внимания на ехидную улыбку служанки, с какой она смотрит на разыгравшуюся сцену.

 * - Фамилия художника в журнале написана в разных местах по разному.

четверг, 8 мая 2014 г.

Шовкуненко А.А.. (1884-1974). Портрет дважды героя Советского Союза генерал-майора А.С. Ковпака

Художник Шовкуненко А.А.. (1884-1974).  Портрет дважды героя Советского Союза генерал-майора А.С. Ковпака. Киевский государственный музей украинского искусства