РОКОТОВ Федор Степанович (1735 (?), с. Воронцово, ныне в Москве — 12 (24) декабря 1808, Москва), российский художник. Один из лучших мастеров русского портрета века Просвещения.
Выходец из семьи крепостных; был, скорее всего, незаконным ребенком, лишь приписанным к этой семье, поскольку числился «вольнорожденным». Учился в петербургской Академии художеств с 1760. Жил в Петербурге, с 1765 — в Москве, где имел частную школу.
Парадный портрет
Усвоил стилистику западноевропейского парадного портрета в духе рококо, вероятнее всего, по произведениям работавших в России французских мастеров Л. Токке и П. Ротари. Изучал произведения русских и западноевропейских мастеров, собранные в коллекции И. И. Шувалова, которую он изобразил около 1757 на картине «Кабинет И. И. Шувалова» (известной по копии крепостного художника А. Зяблова, 1779, Исторический музей, Москва). Вероятно, сотрудничал с М. В. Ломоносовым, когда тот налаживал мозаичное дело в России; в 1758 году последний рекомендует заказать портрет императрицы Елизаветы Петровны (для последующего перевода в мозаику) «Федору». Адъюнкт Академии художеств с 1762, в 1765 стал академиком. В петербургский, «академический» период исполнил ряд парадных портретов, в том числе великого князя Петра Федоровича, впоследствии императора Петра III (1758, Русский музей, повторение — в Третьяковской галерее), И. Г. Орлова в латах (1762-63, Третьяковская галерея), коронационный портрет Екатерины II (1763, там же; вариант — во Дворце-музее Павловска). Сравнительно пестрые по колориту, достаточно эффектные по рисунку и композиции, произведения эти все же не принадлежат к портретным шедеврам эпохи.
Интимный портрет
Более удачны интимные портреты Рокотова, которые принято целиком связывать с его московским периодом. Среди ранних вещей этого периода особенно значителен портрет В. И. Майкова (окодо 1765, Третьяковская галерея), излучающий бодрую, мажорную уверенность поэта в себе, в своих творческих силах; гораздо живее и легче становится мазок, гармоничней колорит, в котором цветовые контрасты смягчаются за счет теплых тонов грунта, проступающих через верхние слои краски. К лучшим работам Рокотова принадлежат также портреты: А. И. Воронцова (около 1765), Н. Е. Струйского (1772) и его жены А. П. Струйской (1772), неизвестного в треуголке (начало 1770-х гг.), неизвестной в розовом платье (1770-е гг.), В.Е. Новосильцовой (1780), И. И. Барятинского (начало 1780-х гг.; все — там же), Е. В. Санти (1785, Русский музей). Обычно погрудные или поясные, часто овального формата, эти образы лишены сильных, внешних эффектов, вкрадчиво выявляя внутреннюю жизнь модели. Композиционные приемы Рокотова стереотипны и достаточно однообразны, — что вообще характерно для портретного искусства 18 в. Но разнообразие возрастных и личностных характеристик, а также женско-мужских оппозиций в парных супружеских портретах достигается за счет чуткого внимания к неповторимым особенностям натуры, которые передаются прежде всего игрой колорита и светотени, как бы окутывающей модель серебристой дымкой. В поздних портретах — Новосильцовой или Санти — формы и краски предстают более объемными и четкими, дымка как бы рассеивается, уступая место ясному и ровному свету.
Работы Рокотова часто воспринимаются как поэтические архетипы портрета 18 в. в целом. Лирическое и несказанно загадочное обаяние Александры Струйской, запечатленной мастером, отразилось в «Портрете» (1953), одном из лучших стихотворений Н. А. Заболоцкого («Ее глаза — как два тумана,/ Полуулыбка, полуплач,/ Ее глаза — как два обмана,/ Покрытых мглою неудач.../... Когда потемки наступают / И приближается гроза,/ Со дна души моей мерцают/ Ее прекрасные глаза»).
Портрет неизвестного (автопортрет?) 1757 г. Государственная Третьяковская галерея
Портрет А.И. Воронцова. Конец 1760-х гг. Государственная Третьяковская галерея
Портрет поэта В. И. Майкова. Около 1705 г. Государственная Третьяковская галерея. Москва
Портрет В. П. Майкопа должен быть отнесен к числу наиболее замечательных по глубине характеристики и живописному выполнению работ выдающегося русского художника XVIII века Ф. С. Рокотова. Взгляд зрителя привлекает прежде всего исполненная спокойного достоинства осанка и гордая посадка чуть откинутой назад головы. Таким образом, взгляд умных, слегка прищуренных глаз Майкова хотя и обращен прямо к зрителю, но как бы скользит поверх, придавая всему его облику черты сословной надменности и чувства уверенности в себе. Легкая усмешка, трогающая его губы, и живость проницательного взгляда свидетельствуют о человеке, склонном к размышлению и скептицизму. В. II. Майков был автором поэмы «Елисей или Раздраженный Вакх», которой восхищался А. С. Пушкин, защищая ее от нападок критики того времени. И вместе с тем очень тонко подмечает художник чувственное мироощущение этого человека, стремление к жизненным удовольствиям и наслаждениям, подчеркивая немного располневшее лицо и крупные чувственные губы.
Живопись Рокотова с тончайшим разнообразием красочных нюансов, переходов, то осязаемо плотная, то прозрачно-легкая, передает материальность тела, волос, различных тканей. Созданная художником портретная галерея представителей русского общества тон эпохи отражает высокое понимание им ценности человека и его деятельности
Портрет поэта А.П. Сумарокова. Вторая половина 1770 гг. Государственный исторический музей
Портрет Варвары Ермолаевны Новосильцовой, рождённой Тишиной. Исполненный в 1780 году. Холст, масло. 70,5х58 см. Государственная Третьяковская галерея
В конце 1770-х годов Рокотов создает ряд портретов, несколько отличающихся от его предыдущих работ. Художественный образ становится определеннее, яснее. Таков портрет Варвары Ермолаевны Новосильцевой, выполненный в 1780 году.
Сильный и ровный свет подчеркивает объем лица, которое приобретает едва уловимое сходство со скульптурной маской. Фигура повернута на зрителя, создавая впечатление пространственности. В манере держаться сказывается уверенность портретируемой в себе.
В композиционном построении картины большую роль играет игра перетекающих закругленных линий, вторящих овальной форме портрета. Рассыпанные локоны прически, струящиеся ленты и кружева создают прихотливый ритм. Голубой бант на груди — своеобразный декоративный центр композиции. По сравнению с портретами предыдущего периода здесь более ощутимо передана фактура тканей. Изысканный колорит: белое платье, светло-голубой бант, бело-розовые кружева, дымчато-пепельные волосы — по гладкости холодных разбеленных тонов напоминает технику эмали.
Содержание этого портрета не сводится лишь к конкретной характеристике модели. В опытности и в пугающей для столь молодой женщины (во время создания портрета ей было 20 лет) проницательности взгляда, в многозначительной и слегка ироничной улыбке есть точно уловленная художником атмосфера определенного круга общества XVIII века с его особым типом людей — умных и опасных, умело скрывающих подлинные мысли и чувства.
Портрет княгини Куракиной А.А. Холст, масло 57,5*46,5. Калининская областная картинная галерея.
Портрет А.М. Римского-Корсакова в юности. Конец 1760 гг. Государственная Третьяковская галерея.
Портрет Варвары Николаевны Суворовцевой. 1780 гг. Холст, масло. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.
Портрет Александры Петровны Струйской, рождённой Озеровой. Исполнено в 1772 году. Холст, масло. 59,8х47,5 см. Государственная Третьяковская галерея.
В начале 1770-х годов Рокотов пишет парные портреты Николая Еремеевича Струйского (типографа, поэта-графомана, прославившегося мрачноватой «гофманской» эксцентричностью своей жизни) и его жены Александры Петровны, вышедшей замуж в четырнадцатилетнем возрасте. Оба портрета находились в Рузаевке, богатом имении Струйских.
Советский поэт Н. А. Заболоцкий посвятил портрету Струйской стихи:
Ее глаза как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза — как два обмана.
Покрытых мглою неудач...
Образ Струйской, созданный Рокотовым, обладает редким обаянием, целомудрием и идеальной возвышенностью. Молодая женщина изображена на нейтральном темном фоне. Контуры ее фигуры размыты, она словно появилась из сумрака и готова исчезнуть в нем. Тени на лице, волосах, плече, платье усиливают ощущение зыбкости и неопределенности образа. Лицо освещено рассеянным светом, взгляд, смотрящий сквозь зрителя, лишен конкретности, кажется вневременным. Как бы сотканная из воздуха и света дымчатая клубящаяся ткань, закрепленная на плече Струйской драгоценной брошью, окутывает фигуру и еще сильнее подчеркивает эфемерность образа. Этому же служит и цвет, обладающий своеобразной светоносностью. Независимо от источника освещения он то тускло мерцает, то затухает в тенях.
Комментариев нет:
Отправить комментарий