Андриан Маркович Волков (1829-1873).

Автопортрет

Андриан Маркович Волков (1829-1873).

Не смотря на то, что бытовые сцены русской жизни в последнее десятилетия занимали кисть большей части отечественных живописцев, жанристов по призванию у нас не так много. Из этого числа не многих, истинно оригинальных талантов, смерть унесла недавно Волкова. оставившего по себе добрую память, как человека и художника. Между тем, судьба и обстоятельства. не давали ему возможности занять в семье собратий место, соответственное его глубокому, не поддельному юмору, проглядывающему в каждой черте, любой, даже самой обыкновенной, сцены, наброшенной карандашом или кистью.

Родился он в августе месяце (18-го или 20-го числа, точно он не знал) 1829 года в г. Нижний Новгород. С поверхностным и далеко не обширным образованием. явившись в Петербург, в конце сороковых годов, Волков поступил в число приходящих учеников Академии Художеств; с 1852 года стал являться на годовых академических выставках, не вдруг разгавав своё прямое призвание. Первыми попытками живописного творчества будущего жанриста, была обычная академическая история и первый дебют в ней был даже блистательный: - "потом" оконченный эскиз Волкова награждён 1-ою серебряною медалью. На следующий год должен был он, поэтому явиться конкурентом на 2-ю золотую медаль, на тему скульптор Фидиас показывает Периклу своё изваяние Афины (Миневры). Удостоенный награды за композицию этого сюжета (г. Солдаткин) отличился, впрочем, мастерским выполнением технических частей, а отнюдь не выражением, что ясно доказало, как подобная задача несоответственна была мере сведений невольных композиторов о греческом быте и характере главных личностей, играющих роли в картине. Волков, как и можно было ожидать заранее, оказался не в состоянии выйти со славою из неравного боя. Неуспех же следующего конкурса "Пророк Елисей исцеляет сына вдовы Сарептской" (1854 г.) заставил художника отшатнуться от академического идеала, требования которого не соответствовали его наклонностям и влечениям. Он обратил внимание на отечественную историю, оставив библию и классиков. Попробовал представить пятую сцену из "Бориса Годунова" Пушкина (келья монаха Пимена) - вышло, если не исторично, зато естественно. Волков и пустился выбирать сюжеты по силам своим. "Смерть Сусанина в лесу от поляков" (1855 г.) заслужила тёплые отзывы современных ценителей, именно за те частности (выражение различия типов поляков, лес, снег и общее впечатление зимней ночи в тоне колорита), без которых всегда обходилась титулованная история, но без чего не может создаваться картина бытовая. Художник прозрел уже: в чём заключается его прямое назначение? - и на выставку 1857 г. написал "Демьянову уху" Крылова, где типы хозяина, хозяйки и гостя - вполне русские и живые, невольно останавливали толпы зрителей жизненностью передачи момента.

Демьянова уха

За этою же, первою страницею - самостоятельного взгляда на жизнь, как она есть - Волков написал "Обжорный ряд в Петербурге" (1858 г.) нами теперь помещаемый в снимке с фотографии. произведение это, выказывающее в лучшем свете наблюдательность художника и умение его выдерживать вполне характеры персонажей, награждено от Академии 2-ою золотою медалью.

Грязненький вход с Апраксина переулка, на толкучку - в мир тряпок, грошового барышничества и шныряния тёмных личностей, не имеющих ни приюта, ни положительного источника пропитания - представил Волков со всею его неприглядностью и наиболее невинными проделками, в роде исчезновения, что плохо лежало. Налево бреют; подле играют и обирают; пьяные куролесят, нанося ущерб честному труду личностей, в роде сгорбленной и справедливо раздражённой продавщицы яиц с душком. Не забыты и интимные отношения на столько, неприхотливых особ, как служилый с похмелья и баба в платке, ведущие в сторонке беседу по душе. Схвачено верно, наконец, и общий характер местности. с её оригинальною жизнью: суетни, толкотни, говора десятков голосов зараз и грязи под ногами - мало-развитых чувствах и понятиях о правде и долге.

"Обжорный ряд в Петербурге"

В 1859 году явилась на академической выставке картина А.М. Волкова "Пожар в деревне" (К сожалению, репродукции этой картины я не нашёл, только чёрно-белую иллюстрацию - Михалыч). Бедствие - бич наших сёл, построенных без порядка и тесно, - на этот раз у художника вышло менее удачно и несколько даже комично, в ущерб, разумеется. интересу самого произведения. В небо, покрытое без того грозовыми тучами, валит широкими клубами чёрный дым пожара всколыхнувшего селение. Дружные усилия хозяев валят строение, соседнее разгулом бешеного пламени, думая этим остановить распространение его со стороны, ближайшей к зрителям. Избы же за ветром и церковь с ярко освещённым от зарева крестом. не привлекают на себя внимания народа, работающего или бегущего, кто с чем, на помощь. Посредине картины, лошадка с бочкой, владелец которой глазеет на пожар, пока опорожняют вёдрами привезённую им воду. Перед бочкой, ближе к зрителям, родители, пожилые люди, стараются привести в чувство зашибленного или задохавшегося мальчика.

Иллюстрация из журнала "Всемирная иллюстрация" за 1873 год

На них смотрит беловолосый малютка, ничего не понимая. что тут делается. За спиною мальчугана этого, стоя подле, ревёт, что есть мочи, испуганная девочка, зажимая глаза свои, должно быть обожжённые; а у ног её сидит ребёнок маленький, начинающий ползать. Близ него лежит женщина, растянувшись на земле с разбитым (при падении) горшком щей, разлитых между обломками. Испуганная девка с поросёнком в руке и поднятой ладонью другой руки, бежит, сама не зная куда. Голос кричащей на неё и бегущей с другой стороны женщины, за которой гонится оторопевшая девочка - кажется образумили беглянку, без того наверное зацепившуюся бы, при следующем шаге, за женщину с разбитым горшком. Подле кричащей на оторопевшую крестьянку, молодка в повойнике что-то принесла и сваливает подле босой старушки, задремавшей, облокотясь на скамеечку. Сон её не возмущает жалобный вой сидящей тут же собаки подле кринок, ушата и бочки, из которой пиво льётся широкой струёю, заливая пыльную почву деревенской улицы.

Поодаль от собаки гуляют куры с петухами; ещё далее стоит с иконою женщина, обратясь лицом к пожарищу. Мимо её проходит корова, удаляясь от шума и суеты; бежит мужчина, неся на голове громадный стол, ножками вверх. Справа у края картины, мужичок с топором, стоя на соломенной кровле навеса. указывает, кажется, на дым. показавшийся в другом месте. Из-под навеса этого выводит лошадок хозяин. употребляя бесполезные усилия принудить их двинутся, когда хозяйка выносит на голове громадную ношу скарба, а мальчик выгоняет из закуты свиней. Скарб навален в груду на первом плане, подле приводимого в чувство мальчика. Задний план слева занят рядом изб, по другую сторону улицы, где с бочкой, за водой, мчится на бойкой лошадёнке усердный мужичок, а хозяева осматривают трубу, из которой показался дым. Движения много и подробности, как видите, интересны, но целое распадается на частности, различного интереса, мешающего полноте впечатления. 

"Прерванное обручение"

За этой картиною следовало "Расстроенное обручение", - в купеческом доме, вызывавшее восторженные похвалы и резкие суждения разбирателей выставки 1861 года. Волков представил момент, когда готовый уже совершить приличное молитвословие над кольцами жениха и невесты, священник остановлен вступлением в залу нового лица. Это - молодая особа с младенцем на руках. робко входит, закрыв лицо руками и плача, последуемая отцом, стариком-чиновником, объясняющим, что готовый теперь обручиться связал себя прежде обещанием жениться и что невеста, им отвергаемая для выгодной партии, имеет законное право в лице дитяти, сюда принесённого для улики. Жених статный молодой человек, опустив долу кудрявую голову свою, поставленный в положение, не дающее возможности вывернуться. Что выражается на красном, как мак. лице его, трудно пересказать словами. Новая невеста упала в обморок и её стараются привести в чувство.
Родня невесты и священник напустились на виноватого, а приказчик, подстроивший всю эту штучку, ухмыляется себе, стоя в сторонке, словно невинный.

Художник в это же время, в "Альбом русских художников" поместил (в литографии) очень остроумную сцену "У женской купальни" и принял участие в работах по выполнению карикатур в журнале "Искра". Он занимался сперва с жаром компанованием для программы на 1-ю золотую медаль большой картины "Сенатская площадь в Петербурге", к несчастью, не вполне дописанной в своё время и лишившей художника вполне заслуживаемого им пенсионерства. Дело в том, что во время писания "Сенной" - А.М. Волков женился и бросил Академию со всеми надеждами на славу, как говорил он. Между тем и в том виде, в котором оставил художник начатую картину, "Сенная площадь" привлекала внимание видевши её, типичностью случайных, верно подмеченных эпизодов. В первоначально сцене художник хотел представить: впереди (начиная от левой стороны к правой) калачницу, дружески обнимаемую бывшим служивым из военных; спор салопниц с зеленщиком, держащим счёты, на них прокладывая цифры сторгованног. Подле спорящих, дружеские излияния подгулявших земляков совершенно кстати помещены у телеги, с привязанною скотиною и спящим молодцом, тоже, должно быть, побеждённым хмелем, разрумянившим и лицо рядового в форменной шинели, угощаемого кофеем, на открытом воздухе. Исчадие этой четы бьёт мамку: зачем ему не даёт так скоро вожделенной бурой влаги. Мимо проходит мальчуган в громадных сапогах и фуражке с большой головы, выкрикивая "спички-спичь"! и в то же время глядя на интересную сцену. У кареты ""Бассейной и Садовой" свалилось колесо и пассажирка, не внимая уговорам кондуктора, старается вылезти из склонённого на один бок экипажа. На эту оказию загляделся и носильщик с ящиком на голове. А пассажир, высунувшись из окна кареты, смотрит, как можно догадаться, на одиноко лежащее колесо, привлекающее на себя внимание одной собаки. Исхудалые лошадки, везшие дилижанс, потерпевший крушение, видимо довольны последовавшей остановкою. Вровень с дилижансом, только в противную сторону, тянется воз с сеном, который на силу везут тощая лошадь на случайное возвышение. Вдали - балаганы зеленщиков, где народ кишит, волнуясь . слитый в бесформенную массу голов и плеч. Над толпою же высятся: слева гаупвахта, а справа -церковь и подле неё дома, идущие к Обуховскому проспекту. Направо, с края. подле фонарной тумбы, остановился -с телегой и кадушками сливок и молока, - чухонец, с которым вступил в деловой разговор мужичок-покупатель, положивший обе руки на верхнюю перевязь тележного короба.

Впоследствии, лет через восемь, приступив к доканчиванию картины, художник изменил в ней несколько постановку фигур и состав групп, но и самые характеры введённых персонажей, сообщив через то большую картинность пятнам и большее оживление.

Но, поработав часть лета, Волков опять оставил, не успев докончить, свою "Сенную площадь". На выставке она не была, да и вообще, после 1861 года, А.М. Волков ставил, кажется, всего один раз в Академии свои произведения. В шестидесятых годах он больше рисовал для сатирических изданий; компануя и множество сцен бытового характера. Есть например "Безногий музыкант" и, рядом, - "Трогательный аккорд" - эпизод из истории чьей-то любви. Читая роман Бульвера "Гарольд", Волков увлёкся характером эдифи и думал написать её, отыскавшую труп жениха-героя, на месте гастингской битвы.

"Сцена в суде"

Но, рядом с исторической драмою, мыль художника лелеяла и обыденную мелодраму - тип помещицы, поместившейся в столице в меблированных комнатах, встречая на каждом шагу противность своим причудам, - заставив его набросить не одну сцену в общей кухне, у плиты. В противоположность расчётливой хозяйке умеренного достатка, композитор воспроизвёл и модную барыню-красавицу. супругу престарелого сановника. сосредоточившую все, наиболее горячие, сочувствия на туалете. "Беседа с модисткою" - очень грациозная акварель, как нельзя удачнее воспроизводит тип щеголихи, все дни которой занимают собой пышные костюмы последней моды. Толстяк. погрузившийся в сладкий сон, перед строем опорожненных бутылок , напомнили опять любимые художником типы из недалёких виверов, только выше среды обжорного. В холостой кампании, где идут толки о всякой всячине, в том числе и о политике, богатство и тонкость типов поражает и в начальном наброске. Как видно, эта благодарная канва обещала художнику целый ряд оригинальных явлений, подмеченных в кружках разных взглядов и положений. Горячо относясь к изменению вековых порядков в нашем общественном быте, Волков воспроизводил кистью и карандашом являения, поражающие его чуткую наблюдательность. Сцены у мировых посредников и решения мировых судей особенно его занимали, давая возможность, вносить в них типы, случайно попадавшиеся ему на глаза. Живя на Фонтанке, например, он подмечал полоскальщицу белья на плоту и через минуту она у него наброшена сепиею немногими чертами. Где-то на Выборгской стороне удалось схватить водовоза с лошадью, заехавшего в воду и черпающего на раздолье, в свою бочку. 1869-й год особенно богат был количеством замеченного и переданного в набросках. с пометкою 23 января, уцелела например остроумная каррикатура на зубного врача, заставлявшего своих пациентов раззевать рот до безобразия.

Добрая нянюшка с барским ребёнком в пивной, где дитятко угощает её возлюбленным медком, - случай действительный, сделался, тогда же, поводом живой, мастерской сцены. Тоже было и с процессом у мирового, оправдавшего красавицу жену. в виду несостоятельности супруга. В это же время явился эскиз "дуэли Пушкина с Геккереном", благодаря счастливому случаю знакомства художникам с секундантом нашего бессмертного поэта. Он, поражённый пулею, свалился, но, опираясь наруку, наводит пистолет на противника.

"Гуляние народное на Царицыном лугу, 30-го августа" (1869), тоже оживлённый набросок богатой композиции, верно передавшей характерный праздник. "Уличение неверной" письмом её - эскиз, полный драматизма и глубокого чувства, явился в то же время.

1870-й год начат художником мастерскою "игрой в шашки" приказчика с дворником. Прусско-французская война дала ему сюжет трогательных "проводов ратника земского ополчения", где отец-вони, призываемый долгом на службу, в последний раз несёт на руках дитя своё, а подруга жизни следует позади с ружьём. Из композиции этого же времени следует упомянуть сцену из романа "Зубоскал" Виктора Гюго, да "потеху дворника и мастерового мальчишки", обливших скипидаром собаку. В это время предпринял покойный Волков своё сатирическое издание "Маляр", где картинки отличаются редкой типичностью и силой. "Ташкентец приготовительного класса" - сцена в клубе, одна из последних, вышедших из-под кисти художника.

Бегство г. Леонтьева в начале прошлого года, бросило художника в бездну хлопот и безвыходных затруднений. Под напором всехих, мгновенно разразившихся бед, организм его не выдержал пытки сверх сил и, разшатавшееся прежде, здоровье, развило в художнике водяную. Осень он всю страдал и 1-го февраля сегогода смежил на век утруждённые вежды, осиротив малютку сына.

Заслуживает ли такой честный, век свой занятый работою мысли, талантливый труженник, общего сожаления и доброй памяти? - пусть скажет сам себе читатель, узнав нами рассказанную, недолгую жизнь его. Один меньше в семье художников - прибавим мы со своей стороны с понятною горечью. Когда бы не нежданная беда-подрыв, ка знать, может быть ещё десятки и сотни живых сцен вылились бы из под кисти его? Он был так ещё молод и оставался до последней минуты страстным к своему искусству. 

Статья опубликована в еженедельном журнале "Всемирная иллюстрация" за 1873 год в №№228 и 231.